Люди умирают не от рака, люди умирают от очередей

С 14 лет Татьяне Незнамовой ставили мастопатию, однако ежегодное обследование проходить в обязательном порядке не заставляли. Врачи оставили диагностику на усмотрение девушки. Нынешней зимой у 30-летней девушки появилось сильное уплотнение в груди, однако маммолог, осмотрев пациентку, не увидел никаких отклонений или повода для беспокойства. Пока суть да дело – анализы, обследования, – третья стадия рака перешла в четвертую. Устав от вечных очередей и атмосферы безысходности в российских поликлиниках, девушка решила  проходить химиотерапию за границей… Попутно обо всех своих мытарствах она рассказывала в социальных сетях…

– Татьяна, скажите, почему решили проходить лечение за границей, а не в России?

– Тут нужно с самого начала… Зимой в груди появилось уплотнение, я сразу обратилась к врачу. Но он мне сказал: «Что ты переживаешь? Это твоя мастопатия, все хорошо». Уже через месяц опухоль увеличилась очень сильно, это было ненормально… В платном диспансере сразу сказали: «Да, готовься, девочка. Жаль, – молодая».  Сделали полное УЗИ и взяли пункцию, через неделю пришли анализы – рак… Доктор тогда сказал, что, судя по опухоли, была стадия третья, но точный диагноз поставят в онкоцентре, где и назначат лечение. И началось.

В Москве у меня только временная регистрация, я родом из Иркутска. В итоге мне отказали и в федеральном онкоцентре на Каширке, и в Балашихе, где я, кстати, и была зарегистрирована. Помню, как собирали деньги, но на Каширке оказалось все настолько дорого, что я решила обратиться в коммерческую клинику, по рекомендации знакомых: девочки удачно лечились от РМЖ (прим. – рак молочной железы). Но лечащий врач на тот момент перепрофилировалась в пластическую хирургию – назначала анализы как попало…

И вот начался следующий этап – биохимия. Это, пожалуй, самый положительный момент. По знакомству я попала к очень хорошему профессору, он меня сразу успокоил: «Не ты первая, не ты последняя, не переживай – вылечишься, все будет хорошо». В те дни я и узнала, что такое очереди: слушала, общалась с людьми, которые неделями ждут приема у хороших специалистов. Одна женщина рассказывала, что приходит к профессору уже три недели и все никак не может попасть. Наверное, это ожидание в очередях – одна из основных проблем в онкологии, ведь рак развивается очень быстро.

– Помимо очередей какие еще, на Ваш взгляд, проблемы здесь есть?

– Диагностика и сроки ее проведения. Как правило, рак диагностируется на поздних стадиях, очень редко, когда удается обнаружить болезнь на начальных стадиях.

Первые анализы в частной клинике брали в середине мая. Затем профессор, потом биохимик. Это был уже июнь… И тогда выяснилось, что у меня нет половины анализов, да и иммуногистохимия, сделанная в частной клиинике, неверна. Заново пришлось все сдавать – я застряла в этих очередях. В тот момент один знакомый предложил мне помочь пройти лечение в Южной Корее. Я сначала сопротивлялась, но потом решилась и поехала. Это было 1 июля. Там в течение одной недели провели обследование и был поставлен окончательный диагноз – рак прогрессировал, уже была четвертая стадия. Там же мне провели и первую, и вторую химиотерапию.

Почему у нас не может быть так же все быстро и по-человечески? Почему нельзя обойтись без унижений, без этого дикого ожидания в очередях?.. Люди, с которыми я с недавних пор общаюсь в соцсетях, пишут, что бывали случаи, когда химию откладывают лишь потому, что в больнице не было препаратов. Их можно было только купить, но цена – невероятно высокая… Но ведь для больных раком важна каждая неделя!

Знакомая девочка с РМЖ полмесяца ждала направление к онкологу, потом сделала трепанобиопсию – результаты получила через полторы недели, потом снова ждала направление к онкологу, затем – к биохимику… 13 августа она, наконец, попадает к биохимику, который наконец назначили сцинтиграфию, а там выясняется, что уже есть метастазы в костях. Понимаете, такое впечатление, что чаще всего люди не от рака умирают, а от ожидания в очередях (сдерживает слезы).

– Сегодня также крайне остро стоит проблема нехватки бесплатных препаратов. Насколько я поняла, Вы еще не сталкивались с этой проблемой. Учитывая, что Вы лечитесь в Корее, то и лекарства будете там же получать?

– Я только химиотерапию прохожу за границей, и мне повезло, конечно в этом плане – мне ставят оригинальные препараты, а не инжерики, которые бы я получала за те же деньги на Каширке. А операцию я буду делать в России, и герцептин, который мне будет нужен после, надеюсь получить по квоте – для этого мне нужно будет прописаться в Москве.

– Надеюсь, вам хватит терпения…

– Из-за герцептина идут настоящие войны между больницами и пациентами. Как-то я общалась с организацией «Право на жизнь», где обмолвились, что нехватка препарата – нормальная общероссийская проблема, потому что препарат очень дорогой, и продавать его гораздо выгоднее. Или одна знакомая сумела получить все лекарства бесплатно, но потратила дополнительно еще 900 тысяч рублей на такие мелочи, как дренажики и прочее.

Вообще, в онкологии у меня иногда волосы дыбом встают. Порой выписывают одну схему лечения, которую затем замещают другой, потому что тянуть нельзя, а необходимых лекарств нет. В Москве еще более или менее, а в регионах все гораздо хуже. Вот, к примеру, девушка с саркомой: в Москве ей назначили правильную схему лечения, но в Новосибирске «скорректировали», потому что не было нужных лекарств… В итоге провели ампутацию, но затем случился рецидив – по лимфоузлам, но ампутировать уже нечего! Я ее просила, умоляла все рассказать общественности, наказать тех, кто ошибся… но она отказалась.

Честно говоря, я устала плакать от того, что нас становится все меньше…